Превращение Кубани в Бордо по Галицким.

…или как винодел Сергей Галицкий возрождает русское вино в Краснодарском крае. Интервью для «Tatler» Сергея Галицкого:
«Сидя на фоне бежевой шторы, Сергей Галицкий через зум пытается убедить меня, что станица Гостагаевская, где находятся виноградники Галицких, – самое красивое место на земле. Я в очередной раз сокрушаюсь, что такое нужно не только пить, но и видеть.
– Ну давайте сделаем вот так? – смеется Сергей, и за его спиной вместо шторы возникает открыточный зум задник – долина реки Гостагайки, готовая рекламная кампания внутреннего туризма.
Объясняю сразу: наш Сергей Галицкий – это не тот Сергей Галицкий, который основал «Магнит» и построил стадион «Краснодар». А брат его жены и полный тезка. «Как такое может быть?» – спросят люди, с биографией 29-го отечественного форбса не вполне знакомые. А вот так – основатель «Магнита» Сергей Арутюнян, предприниматель из сочинского микрорайона Лазаревское, в свое время женился на однокурснице Виктории Галицкой. И взял фамилию жены. У Виктории, в свою очередь, есть младший брат – тоже Сергей Николаевич. Вот у него я и беру интервью.
Этот Галицкий – скромный, немногословный и модный молодой человек сорока двух лет. Худой, холеный, с правильно подогнутыми джинсами и бородой, форма которой регулярно меняется. Встретишь такого на Остоженке – подумаешь, что это востребованный столичный архитектор. В целом это не так уж далеко от правды: после окончания экономфака Кубанского государственного университета (тот же факультет окончили и Галицкий «Магнит», и его единственная наследница, дочь Полина) Сергей работал в рекламном агентстве, занимался дизайном и наружкой. Он обожает архитектуру, с первого взгляда отличает Калатраву от Фостера, приложил руку к строительству краснодарского стадиона, который в шутку называют «Гализеем» и не в шутку – лучшей футбольной ареной страны (впрочем, говорить о своем вкладе наш Галицкий категорически не желает: стадион – вотчина зятя и целиком его заслуга).
К винному бренду «Галицкий и Галицкий» Сергей тоже подошел с позиций эстетики. Вообще-то он искал всего один гектар земли – для того, чтобы построить для семьи «дальнюю дачу» с виноградником. Два года летал над Кубанью на вертолете (лично сидел за штурвалом – у Галицкого тысяча триста часов налета).
– В итоге я нашел двести гектаров, – вспоминает предприниматель. – Так бывает у меня: хочу что-то маленькое, а получается что-то огромное. Пришел к Сергею и говорю: «Давай сделаем». Он, ни секунды не колеблясь, согласился. Если бы не он, мы бы с таким масштабом не справились.
Спустя несколько лет тихий проект для своих превратился в бизнес, которому хочешь не хочешь, а придется рассказывать о себе миру. Хотя привлекать к себе внимание ни один из Галицких не любит, интервью они почти не дают и все свои появления на публике вымеряют не пинтами, а шотами. Нынешнее явление татлеровскому народу – исключение. Что вдвойне приятно: дела у родственников и так идут неплохо.
Пинонуары, шардоне и совиньоны проданы на два года вперед и расходятся в винотеках SimpleWine почти по две тысячи рублей за бутылку.
Светские инсайдеры из мира виноделия, знающие в лицо каждую лозу от Франции до Новой Зеландии, подтверждают: места в окрестностях станицы Гостагаевской знатные – и по красоте, и с точки зрения климата. Виноградник Галицких находится на самой северной из тех широт Краснодарского края, на которых можно производить качественное вино. Южнее на Кубани слишком сухо, севернее – холодно, а здесь – в самый раз. К тому же заповедник рядом – с одной стороны, труднее получить разрешение на производство, с другой – проще заниматься биовиноделием.
– На самом деле угадать с местом всегда сложно, – говорит Сергей. – Всегда есть элемент алхимии. Какие бы пробы ты ни брал, какие опыты ни ставил, с кем бы ни разговаривал, все равно жизнь покажет что-то свое. В нашем случае жизнь показала, что мы нашли жемчужину.
Виноградники остались от прежнего владельца земли. Большая часть лоз была в удручающем состоянии.
– Все равно что человек, который себя запустил, – объясняет Сергей.
Пришлось проделать очень дорогую и долгую процедуру «детокса». Рядом посадили новые саженцы, из французских и итальянских питомников. Тут, конечно, важно напомнить, что в Советском Союзе львиную долю виноградников варварски уничтожили. После отмены сухого закона уцелевшие колхозы стали давать план, потому что надо поить шестую часть земли. Правда, на это никакого шардоне не хватит (да этого никому и не нужно).
Галицкий действует ровно наоборот – медленно, методично, основательно. Главным виноделом пригласили одного из самых талантливых российских энологов новой волны Алексея Толстого (вот уж ирония судьбы, он тоже тезка). Под Алексея собрали местную команду. Это в целом повторяет концепцию футбольного клуба «Краснодар» – качественно импортозамещать, делать ставку на лучших российских специалистов и собственных воспитанников.
– Можно пригласить зарубежную звезду, но у нее будет еще сорок таких же хозяйств, – объясняет Галицкий. – Соответственно, и фокус размыт – столько времени на нас одних он никогда не потратит.
«Толстой – отличный профессионал, – подтверждает один из знакомых «Татлеру» виноторговцев. – Ему попался чуткий работодатель, готовый к экспериментам, выпала возможность размахнуться. Он не ограничен в средствах и может применить все свои знания».
О запуске проекта «Галицкий и Галицкий» аккуратно объявили в 2016-м. Первый релиз оба Сергея презентовали спустя три года, в ноябре 2019-го, в кафе «Краснодар» на одноименном стадионе (очень симпатичное, кстати, место; на запуске шефом работал уроженец столицы края, бывший гинзовец Владимир Щепилов). Дебют состоял из восьми наименований. Спрашивать моего собеседника, какие вина особенно удались, – все равно что... дада, вы угадали – спрашивать родителя, какого ребенка он любит больше. Он гордится шардоне и пинонуаром, счастлив рислингом (хороший рислинг для России редкость, у вина же Галицких невероятная натуральная кислотность: до моря от их виноградников – двадцать километров, и его ночное, жаркое дыхание не обжигает лозу). Еще есть чудный напиток с много обещающим для западного уха названием Cosaque. Впрочем, об экспорте Галицкие пока не думают, «хочется поделиться хорошим вином в первую очередь с нашими согражданами».
В «Казаке» восемьдесят процентов французского винограда и двадцать своего, донского. Как помнит каждый читатель «Татлера», в 1814-м наши казаки в составе войск союзников вошли в Париж. Их называли «полуазиатами-полускифами» и представляли невероятно страшными людьми. Соотечественники не подвели: разбивали биваки на Елисейских Полях, купали коней в Сене. Но в целом вели себя гораздо менее свирепо, чем о них думали.
– Кстати, вы знаете, почему бутылки со стола принято убирать? – спрашивает Сергей. – Раньше традиция была такая: пустая бутылка остается на столе, приходит официант и считает количество выпитых бутылок. А казаки просто убирали эти бутылки под стол. Как потом докажешь, сколько выпили? В общем, так родилась наша история.
На примере «Казака» Сергей рассказывает об этикетке своих вин. Ее, я читала, сделал Артемий Лебедев (он же, к слову, принимал участие в создании схемы навигации на стадионе другого Галицкого). Готовясь к интервью, я изучила сайт конторы Лебедева, нашла тысячу и одну версию этикетки Галицких и даже начала сочувствовать дизайнеру, которому явно попался непростой заказчик. Как оказалось, от Лебедева осталась только монограмма – все остальное Галицкий сделал сам.
– Я, как человек дизайну не посторонний, думал, что это легко и просто, – рассказывает Сергей. – И был очень разочарован, потому что пытался сделать этикетку больше двух лет. Не один Артемий пострадал от моего предвзятого в первую очередь к самому себе отношения. Мы о чем-то говорили, я соглашался, а потом звонил: «Извини, нет». На самом деле в этикетках все уже давно нарисовано. Что только я ни пробовал. В конце концов мы с коллегами задали себе один простой вопрос. Вот мы мечтаем о великом русском вине. А что такое Россия в мировой культуре? Да, изобразительное искусство, да, музыка и балет. Но прежде всего литература. Я нашел, как мне показалось, интересную параллель с книгой. Она достаточно очевидная, не я ее изобрел. Но пазл сложился. Согласитесь, мы можем прочесть одну и ту же книгу, и у каждого из нас останется свое впечатление. То же самое с вином. Поэтому наша этикетка – это как обложка книги. Автор. Название. Где издано. Год. Вроде бы все просто, но на самом деле в этом большая душа и история…»
Комментарии